18November
Поняла, что в моей жизни остались только пара человек, кому я могу беспрепятственно рассказывать про Мастера. Остальным либо активно неинтересно, либо не хочу рассказывать сама, потому что происходит либо что-то слишком будничное, либо, напротив, слишком интимное (в высоком смысле слова). Даже сюда писать не очень ловко, потому что я стала бояться спалиться со своими душевными потрохами, когда начала что-то собой представлять и когда это стало касаться другого человека.
Смешно, но этот дневник я заводила, чтобы (ну, по сути) ныть про Р. и ничтоже сумняшеся писала сюда вообще всё, что касалось сабжа и меня в контексте всего происходящего. А теперь я прихожу сюда, чтобы помолчать про то, что там у нас с Мастером, какие насекомыши скребут изнутри мой череп и брюшную стенку.
К чести, со временем этой байды стало поменьше, даже пограничная динамика улеглась. В сущности, работаем, поддерживаем друг друга. И да: если уж говорить о каких-то знаках принадлежности (все знают, что я окружаю себя её вещами, и довольно чётко понятно, что за этим стоит, так что можно и раскрыть секрет Полишинеля) — нет ничего лучше, чем знать, что от тебя ждут свободы, аутентичности и конгруэнтности.
Смешно, но этот дневник я заводила, чтобы (ну, по сути) ныть про Р. и ничтоже сумняшеся писала сюда вообще всё, что касалось сабжа и меня в контексте всего происходящего. А теперь я прихожу сюда, чтобы помолчать про то, что там у нас с Мастером, какие насекомыши скребут изнутри мой череп и брюшную стенку.
К чести, со временем этой байды стало поменьше, даже пограничная динамика улеглась. В сущности, работаем, поддерживаем друг друга. И да: если уж говорить о каких-то знаках принадлежности (все знают, что я окружаю себя её вещами, и довольно чётко понятно, что за этим стоит, так что можно и раскрыть секрет Полишинеля) — нет ничего лучше, чем знать, что от тебя ждут свободы, аутентичности и конгруэнтности.